|
 Любое сухопутное существо, оказавшись на острове, вдруг начинает переживать сушу как среду своего обитания, открыв в ней воплощение замысла творца о почве Бытия. Не всякая земля обетованная – остров, но всякий остров – земля обетованная. Особенно с точки зрения потерпевшего кораблекрушение.
В наше время постмодернистского эксгибиционизма, в котором терпят крушение пространство и время, вывернутые наизнанку глобальными телекоммуникациями, обнажается зияющий вакуум на том месте, где человеку философами ХХ столетия была обещана экзистенция – критерий всего сущего и его внутреннее личностное ядро. На фоне этого пессимизма спрос на авиабилеты на острова хорватской Адриатики как—то резко вырос.
Какая связь? Объясняю. Что толку в прогрессе, если он делает мир нестабильным, зависимым от воли или безволия любого владеющего кнопкой психопата-диктатора? И пускай "мир" – всего лишь твой офис, "диктатор" – твоя истеричная начальница, а "кнопка ликвидации" — пуговица на штанах — тебе от этого не легче. Согласно логике Декарта, ты сам себе критерий бытия. А раз критерий, то расшатанные на работе нервы заставляют и сознание твое усомниться в разумной организации мироздания.
Что в такой ситуации тебе остается, кроме петли или шприца? Немедленно, собирая в кулак остатки воли, а в чемодан — ворох разномастных носков, бежать туда, где сомнения твоего терпящего "кораблекрушение" рассудка будут развеяны быстро и просто. Чем же? Ну, какой-нибудь сущностью более высокого порядка, чем котировки акций и вменяемость правительств. Например, свежим морским ветром.
Только, оказавшись здесь, не считай, что первым открыл острова Адриатики. До тебя за них кто только не конкурировал. Римляне, славяне, тюрки.. Венецианцы, итальянцы, германцы… Франкопаны, Габсбурги, Советы… Сколько воинов скольких армий стало фактором плодородия этих не нуждающихся в удобрениях почв! Воины, чьи жизни – пена на губах стратегов великих империй, которые сменяли друг друга с неизбежностью приливов.
В этом есть своя историческая тавтология, поскольку большинство битв на Земле произошло за полоску земли вдоль кромки прибоя. Ну, и, конечно, за острова. Острова Адриатики: осколки суши или ее критерий? Брызги цивилизаций или их заповедник?
Лучшие острова Крк, Брач, Хвар были и остаются ключом влияния на целом море. Владеющий ключом заказывает музыку. За нее в свое время дорого платила Венеция городам-государствам Хорватского берега, чтобы обеспечить себе выход в Средиземное море. Впрочем, очень скоро все побережье перешло под венецианский протекторат. Этот протекторат отпечатал на берегах не самый плохой "протектор". Следы венецианской культуры присутствуют в Хорватии повсеместно. Дольше прочих держался остров Крк – самый большой в Адриатике, он долгое время оставался независимым островом-государством, управляемым Франкопанской династией до XV века. Местные жители не особо противились венецианскому присутствию. Лишь бы пираты не досаждали.
А пираты досаждали! Поэтому местные предпочитали уходить с привлекательных с эстетической точки зрения берегов вглубь острова, где с моря не видно огней, вызывающих соблазн причалить и пограбить. Так что любая государственная структура оказывается предпочтительнее пиратов-беспредельщиков. Особенно, когда государем какого-нибудь нехилого государства становится кто—то из местных.
Вот, к примеру, римский император Диоклетиан, который, согласно местному преданию, был из хорватов, решил однажды бросить пыльный Рим и перебраться в Сплит на постоянное место жительство. Но телекоммуникационные системы начала нашей эры, хотя и позволяли создавать обширные империи, но, в то же время, были не настолько развиты, чтобы их сохранить. И Диоклетиану, любителю природы и гонителю зацикленных на страданиях христиан, пришлось выбирать – либо жить в приятном для глаза и полезном для здоровья месте, либо продолжать работать императором. Диоклетиан выбрал первое и отрекся от престола. Воистину императорский поступок!
С другой стороны, чего ему за Рим цепляться? Вон он, какую недвижимость себе отстроил, в самом центре Сплита. Будешь там, спроси любого: "Как пройти к дворцу Диоклетиана?" Любой и покажет.
При стабильных отношениях с неким государственным организмом, жителям окраин открываются самые неожиданные возможности. Так что люди острова Брач еще во времена любителя капитального строительства Диоклетиана узнали, что на острове не только коз пасти хорошо, но еще сам его камень пользуется устойчивым спросом на мировом строительном рынке. Этот белый камень, похожий на мрамор, такой же прочный, но более пластичный, служил материалом для многих официальных зданий, на строительстве которых заказчик не экономил. Белый дом в Вашингтоне и Рейхстаг в Берлине, дворцы Версаля и Будапешта имеют в своих стенах и фундаментах кусочки Брача. Осколки геологии или штрихи архитектурного портрета цивилизации?
Впрочем, Белый камень, став Белым домом, не перестал быть кусочком Хорватии. Камни – они все помнят, они – как люди. Более того, камни людям тождественны всегда – и тогда когда люди из них делают пушечные ядра, и тогда, когда строят дома, и тогда, когда ваяют себе кумиров, а кумирам – надгробья, и тогда, когда умудряются вырастить на голых камнях урожай. Себе или на продажу.
 На острове Брач камень – везде, чего не сказать о воде. Чтобы как—то прожить, надо каждый квадратный метр земли расчистить вручную. На квадратный метр плодоносной почвы приходится выбрать чуть ли ни кубометр камней. В первой половине прошлого века виноградники этого края, с таким трудом возделанные, поразила порча, и это стало причиной массовой эмиграции хорватов по всему белому свету. Благо парусом владел здесь каждый. Грузили на свои корабли скарб, и отчаливали с попутным за океан. Обычное в свободном мире явление.
Однако хорваты и тут явили миру национальные особенности своей эмиграции. Хорватские эмигранты, став американцами, не забыли, кто они такие на самом деле. Началась Вторая мировая, и преуспевшие за океаном хорватские парни бросили в США свой бизнес и дома, погрузились на пароходы и поплыли обратно, воевать за родину предков.
Кончилась и эта война. Потом еще одна. Время мировых и национальных войн наконец-то сменилось временем международного туризма. Хорватское побережье снова, как некогда в XIX веке, стало превращаться в курорт мирового класса, на котором отдыхали, пожалуй, все королевские дома Европы.
Новым перспективам – новые проблемы. Пронесся слух, что милые их сердцу острова, став курортами, имеют проблемы с питьевой водой. И эти американцы, потомки эмигрантов, называющие себя хорватами в силу исторической памяти, скинулись и проложили по морскому дну на остров Брач водопровод – от устья реки с континента. И это не единственный остров Хорватии, соединенный водопроводами с чистыми водораздельными потоками Балканского полуострова. Таковы хорватские эмигранты: обломки нации или ее, что называется, эссенция?
Люди, выросшие на камнях, перенимают, согласно закону превращения метафор, их физические свойства в качестве свойств характера. По крайней мере, хорватский характер вполне можно сравнить с мрамором острова Брач – светлый, но твердый, жесткий но пластичный, трудоемкий, но конкурентоспособный. Недаром в брачно-гендерных стереотипах не последних женщин мира хорватские мужчины котируются как экземпляры ценных пород.
– Я здесь уже шестой раз, — делится впечатлениями Ольга, эмансипированная бизнес-вумен из Москвы. – Надолго выбраться мне сложно, так что приходится недельные туры покупать.Да нет, я много где была. Чем мне тут так нравится?.. Знаешь, здесь я чувствую себя живой. В Москве же меня, кроме работы, ни на что не хватает. Я там – и авангард пролетариата, и капиталист-эксплуататор, и ломовая лошадь в одном лице. Никакой личной жизни.
В нашей сфере сложно быть руководителем и при этом оставаться женщиной. Мужики везде какие-то попадаются – либо "быки", либо инфанты. Про Америку вообще молчу – там феминистки мужиков всех как дустом потравили. Итальяшки какие-то суетливые, мелочные, и при этом все в бриолине, эдакие красавцы! Французы – педики. Англичане – нудные. Японцы – слишком экзотичные. Всякие ирдандцы с шотландцами – алкоголики и бузотеры. А зде—е—е—есь!.. Все как на подбор! Статные как гвардейцы, гордые как индейцы, и при этом такие трогательно заботливые! Нигде в мире такого заповедника мужиков больше нет.
Чего смеешься? Нет, ты ничего не понимаешь в хорватских мужчинах!
– Да уж, слава богу, не француз.
Ольга в этом году решила присмотреть себе коттедж в Хорватии. Чувствует, что эта "диаклетианова" страсть к Хорватии у нее надолго, а по гостиницам мотаться надоело.
– Где, ты думаешь, в Хорватии стоит строить дом?
– Лучше купить готовый, предложений по планировке – на любой вкус. Однозначно в курортной зоне. Лучше всего острова. Крк или Брач, пока не определилась. Наверное, все-таки здесь, на Браче, в районе Бола. Цены, правда, уже сильно выросли, хотя, судя по динамике рынка, это далеко не предел.
Ради интереса поинтересовался ценами на дома в этом оазисе Адриатики. Валерианка не понадобилась. Особняк с землей – в пределах стоимости московской квартиры, хотя цены сильно колеблются в зависимости от рада факторов, начиная от площади участка и кончая близостью к морю. Вот несколько вариантов, которые в настоящее время выставлены на продажу в курортном городе Бол.
Вилла жилой площадью 260 квадратных метров на расстоянии 400 метров от моря с небольшим двором – 85.000 евро. За дом такой же площади, но уже в 200 метрах от берега просят 133.000 евро. Новая вилла на берегу площадью 400 квадратных метров с территорией в один гектар стоит уже 700.000 евро. Без участка, но с подземным гаражом – 300.000.
– А можно ли купить квартиру в самом старом городе, в Сплите или Дубровнике? Там, вообще, что за люди сейчас живут? Наверное, их скупают "новые хорваты"? — спросил я Стефана, владельца двух риэлторских контор в Средней и Южной Далмации.
– Нет, это далеко не так. Богатые местные люди как раз наоборот, не стремятся обзавестись средневековой недвижимостью, а стараются обзавестись хорошим отдельным домом. Ведь жизнь в том же Дубровнике весьма специфическая. Там может жить лишь тот, кто там родился. Город до сих пор пользуется той самой канализацией, которую построили в его основании, и квартиры в нем средневековых стандартов, весьма причудливой геометрии. Да и крысы – куда от них деваться. Видел, сколько в старых городах котов? Наши спасители!
Так что в историческом центре старых городов по-прежнему обитают потомственные горожане со своим средневековым менталитетом и ритмом жизни. Цена за метр там не превышает полутора тысяч евро, а бывает, можно найти и по цене семьсот-восемьсот за метр. Правда последнее время наметилась тенденция роста цен, после того, как какие-то миллионеры не то из Штатов, не то откуда-то из Европы стали покупать не квартиры, а целые дома в старых городах. Делают там капитальный ремонт, все внутри меняют, ремонтируют кровлю и фасад, сохраняя стиль. В результате получается качественное жилье, но на порядок дороже хорошего нового коттеджа.
– А как обстоят дела с недвижимостью в горных районах?
– Сейчас горные районы, особенно места, где была война, все еще не очень котируются на рынке. И это при сохранившейся отличной инфраструктуре! Продолжается отток местного населения в центры и на побережье, а вниманию иностранцев к этим местам время еще, видимо, не пришло.
Но оно придет. А пока данная тенденция имеет силу, можно найти в Хорватии дом и за 20, и даже за 10 тысяч евро.
Ольга о дешевом приюте в горах и слышать не желает. Только Брач! Или Крк? Нет, или все-таки Брач?
– Климат отличный, сосны и ветерок с морем и жарой, плюс близость ко всем центрам цивилизации. Напротив – Сплит и Загреб, справа – Дубровник, слева – Истрия, за спиной – Италия. Хочешь уединения – пожалуйста. Хочешь курортного драйва – сколько угодно. Публика тут приятная собирается. Активная.
Знаменитый "Золотой рог" Брача – мыс, усыпанный мелкими мраморными камешками, окатанными морем и трением друг о друга. Каждый, кто попытается их описать, неизбежно употребит эпитет "шелковые". Их действительно очень приятно перебирать в руках. Если бы четки уже не существовали во всех религиях, то я бы здесь их лично бы изобрел. Камешки хорватских пляжей столь же приятны на ощупь, и так же навевают мысли о совершенстве. Эти мысли не придется вытряхивать из волос, как песок на пляжах в ветренную погоду.
Ветер на Браче постоянно. Это рай дял виндсерфингистов всей Европы. А может, и не только Европы. Вон дед, похожий на австралийского фермера и в трусах из австралийского флага, третий день напрягает парус и рассекает волны аки Бэтмен. Уж, не на серфе ли он из самой Австралии приплыл?
Туризм на острове самый разнообразный – все способы развлечения с водой, которые когда-либо знало человечество. Помимо воспетого выше виндсерфинга, это и морской каяк, и дайвинг, и кайт-серфинг, и катера в аренду для дальних и независимых морских круизов, и катание на гидроциклах и "бананах", и что там еще? Да, просто позагорать не скучно! Народ тусуется на берегу с утра и до самой темноты. А здесь берег-то кругом. Остров!
На вечернем пляже в закат всегда бывает грустно. Особенно в последний вечер. Люди острова не знают иного ритма, чем волны, и ты с ними заодно сначала снимаешь часы, чтоб не намочить, а потом и вовсе забываешь их заводить. Поэтому о времени вспоминаешь, когда наступает пора уезжать. Она всегда наступает незаметно. В последний вечер хорошо придти на берег одному.
Одному?.. Шелест волны по шелковой гальке мешается с каким-то странным звуком, не то шепотом, не то всхлипом. Это плачет пожилой нудист, обитавший здесь, судя по степени загара, с детства. Ему тоже завтра уезжать.
– Вот и жизнь прошла, — жалуется он, глядя на закат, трагичный, как стареющий Нарцисс.
А солнце, прикольное наше светило, отвечает своему любовнику последними лучами:
– В лучах звезды, родной.
Константин БАННИКОВ,
Хорватия, о. Брач
Фото: Алексей ГОЛУБЦОВ;
из архива международного
туроператора "Ascent-Travel"
Источник - ZagranDom.ru
28.03.2004
|
.svg.png){kind=small}
